Умаялась ездить на поездах.
Сейчас бы зайти в дверь, сбросить пальтишко тебе в руки и, обождав, пока ты его повесишь, прижаться. Обнять, отведя назад руки, и замереть так минут на пять-десять, утонув в привычно-родном запахе.
Скинуть туфли, в которых еще, кажется, прохладно, но ведь хочется уже пощеголять. Пройти на кухню, протянуть руку, чтобы привычным движением отжать кнопку электрочайника, и найти там твои пальцы, уже сделавшие это парой секунд ранее. И пережить поток внезапно нахлынувшего: «Я дома!»
Стащить колготки, надоевшие за день донельзя. Вытянуть ноги, потоптаться по тебе в шутку. «Я – медведь, бууу!». Где-то в этом месте ты должен улыбнуться и отметить, что я, кажется, перегуляла.
Расстегнуть замок платья, хотя его можно снять через голову, и, вопреки привычке, бросить прямо на полу. Как-то без одежды лучше – такое впечатление, что она впитала в себя все трудности сегодняшнего дня.
Прилечь на кровать рядом с тобой, потеряв перед тем два последних предмета одежды. Приникнуть всем телом и откатиться тут же. У нас обоих нет настроения. Отвернуться спиной и вздохнуть, радуясь, впрочем, что лопатками я чувствую твое тело.
Теплые кончики пальцев притягивают к себе, поворачивают аккуратно, прижимают голову к груди.
«Я умаялся с твоими поездами. Давай ты завтра никуда не уедешь?»
И не уеду.
Если попросишь вслух.