Опять не успеваю записывать, но меня можно понять - мы первую неделю ходим в школу.
В четверг, уже почти перед выходом подумала, что мы могли не сделать письмо. Мечусь в двойственных чувствах: садиться и срочно писать дома, опаздывая на занятия, или писать уже в школе на подоконнике. Склоняюсь в сторону первого - не учить же ребенка халявному отношению к учебе с самого начала. Все равно со своей наследственностью к этому придет.
А пока я сомневаюсь, мальчик Гриша в сомнениях не колеблется. Поэтому математику он содрал прямо на уроке из тетради своего соседа мальчика Кости. Котский ребенок, со свойственной ему фамильной внимательностью, этого не заметил. О раннем взрослении потомка мне поведала гришина мама, когда мы сидели с ней в коридоре, ожидая детей с украинского.
С украинским, надо сказать, тут затык. Ведет его мадам в районе седьмого десятка (остальные преподаватели - это барышни от 25 до 35, ну и молодой человек по рисованию) с хорошо поставленным голосом и высокой громкостью, которую не получается укрутить. . Дети, по большей части - нежные маргаритки, громкого голоса боятся. И, если этот громкий голос еще и сообщает, что прочли они неверно - все, коллапс, паника. Поэтому на украинский обычно ходят совсем не все.
Так я о чем. Сидим мы с гришиной мамой, вспоминаем золотые времена учебы. Из кабинета вываливается мальчик Гриша в слезах, потому что ему как раз сделали замечание громовым голосом. Мама старается утешить как может.
- Гриш, ну успокойся, все хорошо, хорошо. С другими преподавателями у тебя же все нормально?
- Нормально! Потому что они не такие..не такие бабушки!
Мальчик Костя, кстати, оказался абсолютно стрессоустойчивым ребенком. Или со свойственной ему фамильной внимательностью, просто не заметил наезда, если тот вообще был.
А письмо, кстати, мы тогда сделали. Просто я его с русским перепутала. Непривычно мне - второй раз ходить в школу)