очередная зарисовка

[navy]

Долго думала, выкладывать или нет,и в каком виде.Так что не судите.

Надеюсь не все детишки такие как я.



Я проснулась. Точнее, как это часто бывает, меня выдернуло из теплого неторопливого течения сна, и даже не открыв глаз, я почувствовала, что больше не засну.

В бок потянуло холодом, пришлось накрыться первой попавшейся под руку хламидой. Интересно, кто это у нас такой знойный? Судя по размерам, скорее всего, папа. Поняв, что устроить теплое гнездо, равно как и прикорнуть вряд ли получится, я открыла глаза.

Над головой – рыжий брезент палатки, по кромке – кроссовки, чтобы не вымокли в утренней росе. Валетом по отношению ко мне спит Леночка, разметав руки и сладко посапывая. Ей повезло с нашим единственным одеялом.

- Уже проснулась?

- А ты чего такой ранний? - проворчала я, обращаясь к голосу, чуть выше моего левого плеча.

- Так мне не спалось.

- Что, всю ночь?

- Ну, почти. Задремал вместе с тобой, а потом часа через три наши разбудили, да так больше заснуть и не удалось.

- И что ж ты, остаток ночи комаров гонял?

- И это тоже. Смотрел, как ты спишь…

- И, как, смешная? (а какой еще можно назвать барышню-подростка в самый, что ни на есть, переходный период с оттопыренными ушками и мышасто-русыми волосами?)

- Красивая…

Не сдерживаемая даже потоком холодного воздуха от приоткрытого замка-застежки, кидаюсь на шею обладателю голоса, насколько это может сделать человек из положения лежа на спине, по отношению к человеку, облокотившемуся на локоть. Губы в полуулыбке, не смея отказать моему горячечному напору – вдох-выдох, выдох-вдох. Кто сказал, что поцелуи это не детское дело? Едва ли не теряю сознание – не от потери воздуха, а оттого, что все тело ломит в истоме. Запускаю пятерню в выгоревшие светлые пряди, из-под угольно-черных ресниц выскакивает озорная искра. И опять сначала: вдох-выдох, выдох-вдох.

- Ты сейчас доиграешься…

- Вчера ты тоже так говорил.

- Ну, так вчера тебе повезло.

Моя подруга настаивает, что с противоположным полом гораздо приятнее пить пиво, чем целоваться. Что ж, у меня есть масса причин не согласиться. И «не доигралась» я вчера только благодаря тому, что в нашу детскую палатку заглянул Юра. Ему нужны были куртки, ну, и всенепременно осведомиться как тут у нас дела. Мы дружно пробубнели, что если бы не он, то уже бы давно заснули, вот как Леночка, убаюканная моей сказкой про дракончика. Тяжело представить себе задачу труднее, чем рассказывать ребятенку сказку про дракончика, который своим дыханием зажигал на улицах старинного города фонари, когда у тебя на бедрах, аккурат на узкой полоске между нижней кромкой майки и верхней – спортивных штанов, лежат теплые музыкальные руки, поглаживающие спину. Ко всему прочему нужно не отвлекаться от канвы повествования и делать вид, что ничего не происходит. Иногда, конечно, удается, задать заискивающе-хитрое «Жень, ты не знаешь, что было дальше?», слушать его извращения над, ставшим уже практически родным, дракончиком и таить дыхание, ощущая бьющийся молотом пульс где-то в горле. В общем, подозреваю, что Леночка заснула не от сказки, а от двух мощных мысленных потоков: «Ну, когда же ты, зараза, отправишься к Морфею?».

А потом был Ниагарский водопад, Амазонка, Нил первой детско-юношеской страсти. И никакой статьи: самым крамольным жестом стали руки на моих ягодицах. И фраза про «доиграешься» была скорее частью флирта – на фоне этих поцелуев все остальное казалось бы слишком бледным.

- Знаешь, все мое тело ревнует к моим губам…

- А я не могу от них оторваться…

Вдох-выдох, выдох-вдох. Горячая волна, чистейшая конденсированная энергия влечения.

- А у тебя здесь мышкин хвостик, - кладя руку на мою грудь

- Да? А мне кажется, оно сейчас остановится…

Наверное, я так и заснула – не разъединив ни губ, ни рук.

Утром, впрочем, было тоже самое.

- Тшшш, мы Леночку разбудим.

- Ты так беспокоишься, как будто это твой ребенок.

- А хоть бы и мой! С тобой совместный! Хотел бы?

- А вот и хотел бы? – со всем гонором молодого galletto.

- Но ведь не сию же секунду?

Через полчаса я выкатываюсь из злополучной палатки – этот сумасшедший угар нужно как-то развеять. Интересно, какого цвета у меня губы? А сколько раз родители пожалели, что поселили нас под одну крышу?

В поле за привалом было где поиграть в прятки, так что пока взрослые готовили завтрак, мы втроем носились по кустам. Стоит ли говорить, что по статистике «нахождений» Леночка пряталась лучше всех? А меня продолжали находить все те же теплые музыкальные пальцы, брать в плен, распинать на коре близрастущих берез и набрасываться со спины. Земля крутилась вокруг маленькой точки – полянки, где мы стояли и смотрели в небо, кормя друг друга первой ежевикой.

- Девушка, у вас пакет упал, - бесцеремонно похлопали меня по плечу.

- Ах, да, извините, - как будто он упал ему на ногу.

Стою посреди Андреевского спуска, за уши выдернутая из волшебной мечтательности.

- Эх ты, боров, - кричу вослед участливому мужчине, - а у тебя, была когда-то первая любовь?