М спрашивает меня: "А что ты сейчас чувствуешь?" Я отшучиваюсь, что чувствую великое ничего.
Самым паршивым оказалось не расставаться с коллективом, который любишь до хруста в ребрах, а просто со своим хоралом, который никогда не станет для меня S. Хорошо, что моя замена им нравится. Плохо, что замена никогда не будет их душой.
Я оворю себе: ты же за этим ездила, чтобы увидеть, что ты - сама по себе девочка, чтобы уже отпустить все и повзрослеть. А потом я смотрю в эти 8 пар глаз, и думаю - ну что же я, Иглесиас. Я и втравливаюсь сейчас в побочную занятость только потому, чтобы далеко от них не уходить.
Я помню, что такое любить коллег. Это, как раз S, со всей его потогонкой, гитарами, перекурами, утренним кофе по прошествии полутора лет. А этих я просто растила руками, и потому мне нужно всякий раз напоминать, что они взрослые мальчики и выплывут.
Только перестаньте, блин, пожалуйста, смотреть мне в глаза и спрашивать, когда я вернусь