Последний день долгих выходных перед парадным выходом на новую работу не задался у Наточки просто капитально. Утром она ухитрилась разбить баночку с какой-то гиперценной тибетской мазью, привезенной то ли кем-то из родственниц, то ли кем-то из дальних приятельниц, и наступила большим пальцем на один из осколков, проехав пяткой по чуть жирному кафелю. Теперь, даже отмытая, ванная комната издавала не совсем удобоваримый аромат чужеземных трав. Проще говоря - лишний раз заходить туда не хотелось. Ну никак.
Пересоленная яичница и слишком разведенный кофе только дополнили картину. За ними последовало четыре звонка от приятельниц, внезапно вспомнивших наточкин домашний телефон. У каждой из четырех имелась веская причина заявиться в гости. В гости никого категорически не хотелось, поэтому Березняковская малодушно отговорилась головной болью и сделала самое абсурдное, что, вообще, можнобыло сделать в такой ситуации. Сбежала из дому в пятиградуную слякоть.
Хотите - верьте, хотите - нет, но Ната зиму очень любила. Отчасти за возможность пощеголять новыми полусапожками и бежевой, напрочь искусственной, но от того не менее милой шубкой. Отчасти за то, что можно было, наконец-то, попасть ко всем тем, к кому за год так и не удалось заглянуть хотя бы на чашку кофе. А еще - за возможность слепить ребристый от пальцев снежок и просто бросить его в забор. Просто потому, что хочется и потому, что, ссобака, рассаженный об осколок палец все еще болит.
Закупив, против правил, совсем небольшой пакет продуктов в ближайшем супермаркете и почувствовав болезненную кислоту под ложечкой при одном виде аппетитно разложенной в белых судках шубы и мимозы, Наточка решила дать финальный круг, обойдя свою девятиэтажку. Над головой как раз начало проявляться зимнее солнышко и огрызки голубого неба посреди грязно-серых туч. Березняковская улыбнулась сама себе, переложила пакет из правой руки в левую и... с грохотом поймала спиной и пятой точкой недружелюбно твердый наст. Это был достойный финал сегодняшнего дня.
Судя по звуку, в позвоночнике кто-то сместился, а баночка шампиньонов в пакете разбилась вдребезги. По щекам потекли злые слезы от какой-то тотальной несправедливости, а паче того - ввиду отсутствия кого бы то ни было, кто бы протянул Наточке руку. "Вот так и буду лежать на снегу", - посулила она самой себе и растянулась звездочкой на снегу.
Я, как раз, выглядывала в это время в окно. Скажу вам по секрету, что более идиотское зрелище представить себе трудно. Снег, кое-где подцвеченный рыжими апельсиновыми и мандариновыми корками, с серыми проталинами, на котором с совершенно счастливым лицом раскинулась девица лет двадцати пяти-тридцати, отбросив подальше (по видимому, чтобы не мешали медитировать) пакет и сумочку. Честно говоря, я не поленилась открыть форточку и спросить у пострадавшей, не помочь ли ей.
Ответ меня сразил - "Не надо, спасибо! Когда я еще на такое небо красивое посмотрю".
Мда..кажется, в последний день новогодних каникул мир слегка сошел с ума.