Bel Esprit
Музыка - муж
Текст - ВПС
У обеих было настроение слушать русский рок и говорить о любви. Наточка вообще рок не привечала – ее отталкивали грубые мотивы и, в большинстве случаев, недалекие тексты. Но на этот раз из колонок лилось задорное «Оранжевое настроение», а в кружках на столе дымился глинтвейн. Напротив Наточки сидела Алина Серебрякова, с худым точеным лицом, высокими скулами, длинными, но, на удивление крепкими, дамскими сигаретами, вся как бы состоящая из сложностей, с резкими движениями-выпадами.
- Знаешь, - задумчиво говорила Алина, полузакрыв глаза, как-будто в трансе, прерываемом только сбиванием пепла – я сейчас, когда ехала к тебе, почеу-то задумалась о любви.
- Да ну, - удивилась Наточка, - как же у тебя нашлось для этого время? А кто, не далее, как в прошлую субботу, говорил, что я трачу время на размышления о всяких глупостях?
«Оранжевое настроение» в колонках сменила «Орландина» и хрипловатый голос Хвостенко.
- Не ерничай, все именно так и случилось. Представляешь, картинка яркая-яркая, такая, что можно пощупать руками.
… Я тогда была нескладным подростком без груди, зато с мерзкими прыщиками на лбу и огромным самомнением. И, вообще, я была влюблена в мальчишку из параллельного класса, а тут - на море случилось другое. Я гордо вышагивала по полю в своей белой майке без рукавов, и становилось тепло оттого, что вчера был сыгран очередной раунд игры. Игра наша заключалась в том, что мы читали друг другу сказки. И все.
После очередного рассказа Шахерезады, мы сидели под кустом бузины на лавке за воротами и целовались. А на следующий день я сбежала от него в солончаки. Обиделась, значит. На глупость какую-то, говорю же, гордая была – страх. А он догнал меня. Уж и не помню, что говорил, как брал меня за руку, но мы долго бродили по берегам соленых луж – я босиком, он – с моими сандаликами в руках. А потом был пионерски костер, песни\, ласковое море, сказка на ночь, кусты бузины.
И когда, через несколько дней, я ехала домой с родителями, то выскакивала в тамбур смотрела на звезды на темно-синем жном небе и думала «Это любовь?»…
Колонки задумчиво выдали «Пикник», который пел о том, что на все вопросы, как ни крути, ответов не найдется. И как-то спокойно становилось от этого, словно бы никаких ответов искать и не нужно.
- И, что самое интересное, знаешь Натка?, закурила Алина очередную сигарету, - ни в одной постели, ни на одном курорте, ни в одном кабаке, где мне делали предложения руки и сердца и даже за два шага до брака я не спрашивала себя больше - «Это любовь?»…
Наточка сидела и думала, что иногда вопросы больше, чем ответы, а народная мудрость права, утверждая, что в любом вопросе кроется ответ. Из комнаты неслось: «Здесь моя Ойкумена…»
Текст - ВПС
У обеих было настроение слушать русский рок и говорить о любви. Наточка вообще рок не привечала – ее отталкивали грубые мотивы и, в большинстве случаев, недалекие тексты. Но на этот раз из колонок лилось задорное «Оранжевое настроение», а в кружках на столе дымился глинтвейн. Напротив Наточки сидела Алина Серебрякова, с худым точеным лицом, высокими скулами, длинными, но, на удивление крепкими, дамскими сигаретами, вся как бы состоящая из сложностей, с резкими движениями-выпадами.
- Знаешь, - задумчиво говорила Алина, полузакрыв глаза, как-будто в трансе, прерываемом только сбиванием пепла – я сейчас, когда ехала к тебе, почеу-то задумалась о любви.
- Да ну, - удивилась Наточка, - как же у тебя нашлось для этого время? А кто, не далее, как в прошлую субботу, говорил, что я трачу время на размышления о всяких глупостях?
«Оранжевое настроение» в колонках сменила «Орландина» и хрипловатый голос Хвостенко.
- Не ерничай, все именно так и случилось. Представляешь, картинка яркая-яркая, такая, что можно пощупать руками.
… Я тогда была нескладным подростком без груди, зато с мерзкими прыщиками на лбу и огромным самомнением. И, вообще, я была влюблена в мальчишку из параллельного класса, а тут - на море случилось другое. Я гордо вышагивала по полю в своей белой майке без рукавов, и становилось тепло оттого, что вчера был сыгран очередной раунд игры. Игра наша заключалась в том, что мы читали друг другу сказки. И все.
После очередного рассказа Шахерезады, мы сидели под кустом бузины на лавке за воротами и целовались. А на следующий день я сбежала от него в солончаки. Обиделась, значит. На глупость какую-то, говорю же, гордая была – страх. А он догнал меня. Уж и не помню, что говорил, как брал меня за руку, но мы долго бродили по берегам соленых луж – я босиком, он – с моими сандаликами в руках. А потом был пионерски костер, песни\, ласковое море, сказка на ночь, кусты бузины.
И когда, через несколько дней, я ехала домой с родителями, то выскакивала в тамбур смотрела на звезды на темно-синем жном небе и думала «Это любовь?»…
Колонки задумчиво выдали «Пикник», который пел о том, что на все вопросы, как ни крути, ответов не найдется. И как-то спокойно становилось от этого, словно бы никаких ответов искать и не нужно.
- И, что самое интересное, знаешь Натка?, закурила Алина очередную сигарету, - ни в одной постели, ни на одном курорте, ни в одном кабаке, где мне делали предложения руки и сердца и даже за два шага до брака я не спрашивала себя больше - «Это любовь?»…
Наточка сидела и думала, что иногда вопросы больше, чем ответы, а народная мудрость права, утверждая, что в любом вопросе кроется ответ. Из комнаты неслось: «Здесь моя Ойкумена…»
-
-
16.02.2008 в 18:51хочу увидеть всю Наточку в одном файле. Не откажи.
-
-
16.02.2008 в 22:32-
-
16.02.2008 в 22:34-
-
16.02.2008 в 22:37-
-
18.02.2008 в 07:03книгу автора с автографом, наложенным платежом, м?